Главная > Личности > Ферсман Александр Евгеньевич

Ферсман Александр Евгеньевич

Годы жизни 1883-1945.

Он писал на склоне лет: «Моя жизнь — это история любви к камню». И ещё: «Камень владел мною, моими мыслями, желаниями, даже снами...»

Его жизнь складывалась благополучно — без особых потрясений, без сколько-нибудь продолжительных периодов неудовлетворённости и разочарований. Говорили, что ему были неведомы муки творчества; от своей работы он испытывал только радость. Все, кто знал Ферсмана, отмечали его удивительно жизнерадостный характер и феноменальную трудоспособность.

Александр Евгеньевич родился в Петербурге. Отец его окончил Академию генерального штаба и занимался главным образом педагогической деятельностью. Мать живо интересовалась естественными науками, неплохо рисовала и музицировала. Родители оказали благотворное влияние на воспитание и первоначальное образование Александра — единственного ребёнка в семье.

Брат матери Александра приобрёл небольшое имение близ Симферополя, и каждое лето семья проводила в Крыму. В шестилетнем возрасте Александр начал собирать первую минералогическую коллекцию. Пополняясь из года в год, она составила основу обширного собрания минералов и горных пород.

Потом была Греция, куда отца назначили военным атташе. Каменистые берега Элевсинской бухты стали «второй ступенью» познания Ферсманом минерального царства. И скоро новая «смена декораций»: отец становится директором кадетского корпуса в Одессе. Сын совершает экскурсии по соседним каменоломням. «Целыми часами я работал молотком, зубилом, киркой... Часы наблюдений оставили неизгладимое впечатление. Они научили меня понимать детали, научили очень трудной и сложной обязанности естественника — наблюдать», — вспоминал Ферсман много лет спустя в книге «Путешествия за камнем», написанной специально для детей.

Иногда семья выезжала в курортный город Карлсбад (ныне Карловы Вары в Чехии), где лечилась мать. Обратный путь лежал через Вену. Как зачарованный, разглядывал Александр коллекции Венского минералогического музея.

Так зарождалась и крепла его любовь к камню. Окончив классическую гимназию, в 1901 г. он поступил на физико-математическое отделение Новороссийского университета. Там преподавали

талантливые педагоги и учёные, которые давали студентам обширные и глубокие знания. Но здесь Александр, пожалуй, впервые испытал чувство разочарования.
Курс минералогии в Новороссийском университете излагался скучно, поверхностно и по давно устаревшим канонам. Зато живо и интересно читались лекции по политической экономии, истории искусств. Гуманитарные науки увлекли молодого Ферсмана, тем более что к их восприятию его хорошо подготовили семья и гимназия.
Когда отца перевели в Москву начальником Александровского юнкерского училища, Александру суждено было продолжить образование в Московском университете.

С 1891 г. лекции по минералогии читал там Владимир Иванович Вернадский. Так в жизнь Александра Евгеньевича Ферсмана раз и навсегда вошёл великий учёный и мыслитель.

Вокруг него уже сложилась группа молодых талантливых исследователей, которые исповедовали принципиально новый подход к минералогии. Вернадский видел суть этой научной дисциплины не в беспристрастном описании внешнего вида и свойств различных минералов. Он рассматривал минералогию прежде всего как химию природных соединений земной коры — минералов. Не «патологоанатомия» мёртвых минеральных образований, а их непрекращающаяся «жизнь» в природе — в этом состояло научное кредо Вернадского. Этого явно не доставало Ферсману — в его минералогических изысканиях пока преобладало описание.

Вернадский сразу оценил способности Ферсмана и умение трудиться до самозабвения, рекомендовал оставить его в университете для подготовки к профессорскому званию и выхлопотал командировку за границу.

Как когда-то Дмитрий Иванович Менделеев, Ферсман начинает свою зарубежную научную деятельность в немецком городе Гейдельберге. Он знакомится с Виктором Гольдшмидтом — впоследствии одним из крупнейших геохимиков. В его лаборатории он постигает оптические и кристаллографические методы изучения минералов. Особое внимание уделяет алмазу. И вместе с Гольдшмидтом участвует в подготовке двухтомной монографии «Алмаз», которая была опубликована на немецком языке в 1911 г. На всю жизнь Ферсман сохранил интерес к драгоценным камням, посвятив им немало научных работ и популярных книг.

Двухлетнее пребывание Ферсмана за пределами России (1907—1909 гг.) включало также путешествия по Франции и Италии, где он ознакомился с геологическими достопримечательностями. Наиболее заметным событием, определившим одно из основных направлений последующей научной деятельности Ферсмана, было, пожалуй, посещение острова Эльба. Недра острова хранят многочисленные залежи самоцветов, причём драгоценные камни представляют собой вкрапления в пегматитовые жилы. С пегматитовыми жилами связаны месторождения не только драгоценных камней, но и слюды, полевых шпатов, многих редких и радиоактивных минералов. Ферсман едва ли не первым понял всё практическое значение «пегматитовой кладовой природы». Позже он изучал её на обширных пространствах Урала, Средней Азии, Забайкалья. Итогом стала книга «Пегматиты, их научное и практическое значение», изданная в 1931 г. и принёсшая учёному мировую известность.

Прежде недостаточно уверенный в своих силах, Ферсман возвращается в Россию уже с чётко определившейся системой взглядов, с ясным пониманием того, где его творческий потенциал может быть использован с наибольшей отдачей. Он видит своё призвание в геохимии.

«И от старой минералогии с её объектами исследования — минералами — мы переходим к молодой геохимии, где единицей исследования является химический элемент», — напишет Ферсман несколько лет спустя. В 1912 г. он впервые в мире прочёл общедоступный курс геохимии — в Москве, в Народном университете имени А.Л. Шанявского (предпринимателя, завещавшего своё состояние на организацию университета). Потом Ферсман переехал в Петербург по приглашению Вернадского — заведующего Минералогическим отделом Геологического музея Академии наук.

Вместе с учителем и другом Ферсман начал закладывать основы геохимии — науки, которая изучает историю химических элементов Земли. Пришла пора оформления её в самостоятельную научную дисциплину. К тому времени была создана модель атома — системы, состоящей из ядра и вращающихся вокруг него электронов. Отвлечённое понятие элемента приобрело конкретное содержание: вид атомов с определённым зарядом ядра. По существу атом стал главным действующим лицом на подмостках геохимии. Распространённость и поведение атомов различных элементов в природе — эти проблемы оказались первостепенными в геохимических исследованиях.

Свои оригинальные геохимические представления Ферсман развивал на протяжении 20— 30-х гг. Эти годы были для него временем высочайшего взлёта творческой активности, которая сочеталась с чрезвычайно продуктивной практической деятельностью.
Александр Евгеньевич Ферсман взялся за выполнение исключительно сложной задачи: следуя примеру Вернадского, он решил систематически изложить основы геохимии.

История человеческих знаний хранит в своём золотом фонде немного таких фундаментальных трудов, как четырёхтомная «Геохимия» Ферсмана.
Проблема распространённости химических элементов в земной коре уже давно интересовала учёных. Почему одни содержатся в огромных количествах, тогда как другие встречаются гораздо реже? Причём прослеживается закономерность: с увеличением порядковых номеров элементов в периодической системе достаточно чётко выявляется тенденция к уменьшению их земных «запасов». Проблему распространённости химических элементов ещё в конце XIX в. начал серьёзно изучать американский геохимик Фрэнк Кларк, впервые подсчитавший содержание главнейших элементов в земной коре. В его честь Ферсман назвал средние величины распространённости элементов в природе «кларками».

Распределению элементов в земной коре посвятил Ферсман первый том своей геохимической «эпопеи»; он вышел в свет в 1933 г.
Второй том рассказывал о «жизни» элементов — процессах их миграции (перемещения) в земной коре. Разные причины приводят их в движение: высокие температуры и давления, живые организмы и даже хозяйственная деятельность человека. Каждой природной системе соответствуют присущие ей концентрации элементов — месторождения полезных ископаемых.

Наиболее оригинальные воззрения, касающиеся энергетики геохимических процессов, учёный развил в третьем томе. До Ферсмана по существу эту проблему — одну из основ теоретической геохимии — никто серьёзно не затрагивал. Идеи, развитые Ферсманом, учитывали влияние законов термодинамики на ход природных процессов.

Геохимия всех известных на Земле элементов — от водорода до урана — составляет содержание четвёртого тома. Ферсман набросал геохимические «портреты» отдельных элементов. Рассматривая для каждого строение атомов, важнейшие физико-химические особенности, Ферсман детально анализировал особенности их поведения в земной коре, объяснял пути их миграции. Геохимический «образ» элемента позволял теперь намечать основные типы месторождений полезных ископаемых и давал указания к их поиску.

Четвёртый том был завершён в 1939 г. Но учёный отнюдь не считал, что работа закончена. Он планировал написать и пятый, и шестой. Неотложные дела и начавшаяся вскоре Великая Отечественная война не позволили планам Ферсмана осуществиться. Серьёзно затрудняла деятельность и тяжёлая болезнь.

Тем радостнее стала для него весть, пришедшая из Англии. За исследования в области геохимии Лондонское геологическое общество присудило Ферсману палладиевую медаль Волластона, которая и поныне считается высшей геологической наградой в мире. Её лауреатами были такие выдающиеся «рыцари» науки о Земле, как Чарлз Дарвин, Чарлз Лайель, Эдуард Зюсс.

...Жизнь Ферсмана была чрезвычайно богата событиями. В 1919 г. он, 36-летний человек, полный творческих сдал и планов, стал академиком, одним из самых молодых в то время действительных членов Российской Академии наук. В своей академической карьере он достигал и более высоких ступеней: в 1924—1927 гг. был членом Президиума и академиком-секретарём Отделения физико-математических наук, а в 1927—1929 гг. — вице-президентом Академии.

В начале 20-х гг. практическая деятельность особенно выходила на первый план. После лихолетья Первой мировой и гражданской войн страна остро нуждалась в восстановлении разрушенного хозяйства и в новых источниках «стратегического сырья». Поиски месторождений важнейших полезных ископаемых становились всё более актуальными.

Ферсман возглавляет экспедиции в различные районы страны. «Александр Евгеньевич... ведёт кипучую работу полевого исследователя, успевая в течение года побывать и в заснеженных вершинах Хибинских тундр на Кольском полуострове, и в знойных песках Каракумов, и в глухой тайге Забайкалья, и в заболоченных лесах восточного склона Урала. 10 тыс. км2 в год — таков масштаб подвижности Александра Евгеньевича за эти годы», — писал один из его сотрудников.

Осенью 1920 г. небольшой отряд из девяти человек под руководством Ферсмана отправляется изучать Хибинские тундры. Потом он будет вспоминать: «Самыми яркими в моей жизни были впечатления от Хибин — целого научного эпоса, который почти 20 лет заполнял все мои думы, силы, владел всем моим существом, закалял волю, будил новую научную мысль, желания, надежды». Природные богатства Кольского полуострова в то время были изучены крайне мало. Чутьё геолога подсказывало Ферсману, что этот глухой северный район должен быть богатейшей кладовой природы. И интуиция его не подвела.

В Хибинских тундрах экспедиция открыла богатейшие залежи апатита, равных которым в то время не было во всём мире. Переработка апатита на минеральные удобрения решала важнейшую сельскохозяйственную проблему. При непосредственном участии Ферсмана в 1929 г. началось промышленное освоение ценнейшего сырья. Закладывались рудники, появлялись новые посёлки и города — Кировск, Хибиногорск. В соседних с Хибинами Монче-тундрах Ферсман обнаружил крупное месторождение никелевых руд, что позволило отказаться от их импорта. Позднее стало очевидно, что недра Кольского полуострова содержат в себе практически всю таблицу Менделеева.

Если бы Ферсман в своей жизни не сделал больше ничего, кроме открытия Кольского «феномена», его имя всё равно навсегда вошло бы в историю геологии и России.
Но была ещё Средняя Азия, были Каракумы, где он исследовал месторождения серы, на базе которых был основан первый в СССР завод по её производству.
И был Тюя-Муюн — рудное месторождение в Ферганской долине. С этим названием связана деятельность Ферсмана, которая либо не афишировалась, либо долгое время просто не освещалась.

Там в начале XX в. обнаружили первые в Российской империи залежи руд, содержащих радиоактивные элементы, и среди них — радий. Этот химический элемент, открытый в 1898 г. французскими учёными Пьером и Марией Кюри, произвёл подлинную революцию в науке. Он оказался наиболее подходящим объектом для изучения свойства радиоактивности. Исследования радиоактивности способствовали многим блестящим открытиям, которые существенно изменили прежние представления о строении и свойствах вещества. Кроме того, радий получил и практическое применение.

Именно Вернадский заинтересовал Ферсмана проблемой радия. Этот элемент до Первой мировой войны был извлечён из урановых руд в ряде стран — во Франции, Германии, Англии. В России же собственного радия не было. Но получить его стало крайне необходимо. Сразу после Октябрьской революции стали закладываться практические основы добычи отечественного радия, причём немалая инициатива в организации работ принадлежала Ферсману. В 1918 г. создаётся специальный комитет под председательством Вернадского. Его заместителем стал Ферсман. Учёным секретарём избрали радиохимика Виталия Григорьевича Хлопина. Он был старым знакомым Ферсмана, ещё с детства: в Одессе они закончили одну гимназию.

Теперь события развивались ускоренными темпами. Создаётся пробный радиевый завод в Бондюгах на Каме. Здесь 1 декабря 1921 г. из руды Тюя-Муюнского месторождения Хлопин с сотрудниками получают первые миллиграммы русского радия. А спустя короткое время в Петрограде организуется Государственный радиевый институт во главе с Вернадским. Поскольку он в июне 1922 г. отправился в длительную командировку во Францию, директором Радиевого института в течение долгих четырёх лет был Ферсман. На этом посту он немало способствовал развитию радиевой промышленности в стране, хотя из-за частых экспедиций не мог уделять этому много времени.

В своей «Геохимии» Ферсман посвятил немало страниц радиоактивным элементам. В те дни, когда он завершал написание четвёртого тома, немецкие учёные Отто Ган и Фриц Штрасман совершают Открытие. Не случайно это слово дано с прописной буквы. Открытие деления ядер урана под действием нейтронов стало одним из самых выдающихся и самых зловещих в истории всех времён и народов. Ибо оно дало ключ к практическому использованию атомной энергии, в том числе в военных целях.

Научный мир сознавал, что путь к получению атомной энергии технически труден и что этот вопрос должен находиться в ведении государства. Уже ходили слухи, что подготовительные работы ведутся в США и Германии.
12 июля 1940 г. трое советских учёных отправляют обстоятельное письмо на имя заместителя Председателя Совнаркома СССР Н.А. Булганина, в котором высказывают конкретные предложения по решению атомной проблемы в СССР. Три подписи стоят под письмом: Вернадского, Ферсмана, Хлопина.

Президиум Академии наук создаёт специальную Урановую комиссию. Ферсман возглавляет в ней сырьевую «урановую бригаду» (под таким названием она фигурирует в архивных документах тех лет). Разумеется, важность проблемы настолько велика, что деятельность Урановой комиссии не предаётся гласности. Основные задачи Ферсмана — создание базы уранового сырья, организация поисков новых месторождений урана в стране.

Начинается Великая Отечественная война, и работы на время прерываются. Только в 1943 г. на правительственном уровне принимается решение об осуществлении в стране Атомного проекта.
Ферсману не суждено было принять участие в этой титанической работе. Но его имя занимает достойное место среди тех учёных, которые стояли у самых истоков проекта.

Едва ли будет преувеличением сказать, что никто из выдающихся представителей геологической науки не сумел изложить её содержание столь ярко и доступно, как Александр Евгеньевич Ферсман. В нескольких книгах проникновенно поведал он о своей «любви к камню». Многие из тех, кто в детстве прочёл их, потом переступали порог геологических факультетов и институтов. Назовём лишь некоторые книги А.Е. Ферсмана: «Занимательная минералогия», «Воспоминания о камне», «Занимательная геохимия», «Путешествия за камнем», «Рассказы о самоцветах», «История одной тропы: из истории Кольского полуострова». Их хорошо знают в разных странах мира. А всего Ферсман напечатал более полутора тысяч работ.

Постоянная ссылка на страницу: http://pochemy.net/?n=1613